В Мурманской области – день траура по погибшим с буровой платформы «Кольская». Поиски в Охотском море продолжаются, но найти живых не удается. Девять из 16 погибших уже опознаны. Спасенные дают показания следователям. Эксперты предполагают, что большая часть экипажа буровой платформы все-таки должна была находиться на берегу во время буксировки. Вторник в Мурманской области объявлен днем траура по погибшим в Охотском море членам экипажа буровой платформы «Кольская», перевернувшейся в ночь на воскресенье в 200 километрах от Сахалина при буксировке. Принадлежавшая ОАО «Арктикморнефтегазразведка» платформа была приписана к мурманскому порту. На борту платформы в момент катастрофы находилось 67 человек, половина из них проживала в Мурманской области. По данным на 10.00, спасти удалось 14 человек, найдены тела 16 членов экипажа (девять из них опознаны), остальные считаются пропавшими без вести.
«По нашим данным, четыре человека доставлены в больницу, в центральную районную больницу поселка Ноглики Сахалинской области, им оказывается медицинская помощь. А остальным медицинская помощь серьезная не потребовалась, их состояние почти удовлетворительное», – сообщил глава пресс-службы Дальневосточного регионального центра МЧС России Сергей Викторов. В частности, в реанимации в Ногликах находятся житель Москвы Иван Мишинев, житель Южно-Сахалинка Сергей Граума, житель Корсакова Валерий Загидулин и Александр Коваленко из Охи.
Утром во вторник на буксире «Нефтегаз-55» в сахалинский порт Корсаков были доставлены семеро спасенных. Еще трое спасенных остаются на ледоколе «Магадан» в Охотском море. Поисково-спасательная операция на месте трагедии продолжается. В настоящий момент поиски продолжают суда «Магадан» и «Смит Сахалин». Найти никого из живых за последние сутки не удалось. В ночь на вторник экипаж участвовавшего в поисках судна «Юрия Тарапурова» обнаружил на волнах разбитый спасательный плот и шлюпку с «Кольской», но людей на них не было, сообщается на сайте Росморречфлота,
По информации пресс-службы МЧС, в течение вторника к поисково-спасательной операции присоединятся два вертолета Ми-8 компании «Авиашельф», вертолет Ми-8 и самолета Ан-74 Дальневосточного авиационно-спасательного центра МЧС России. Однако, шансы найти выживших с «Кольской» уменьшаются: температура воды в районе катастрофы около 0° С. У Следственного комитета (СК), возбудившего уголовное дело по ч. 3 ст. 263 УК РФ (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, повлекшее смерть двух и более лиц), по-прежнему две основных версии кастастрофы: нарушение правил безопасности при проведении буксировки буровой установки и буксировка без учета погодных условий, поскольку в районе движения судов был сильный шторм.
Как сообщает СК, в ближайшее время следователи намерены проверить техническую документацию на «Кольскую», «оценить с юридической точки зрения действия капитанов ледокола, буксира, установки и должностных лиц, разработавших план доставки «Кольской» на Сахалин». К утру вторника следователи допросили четырех спасенных. Как сообщила официальный представитель Дальневосточного следственного управления на транспорте СК Наталья Салкина, показания выживших «изучаются и анализируются», но в интересах следствия не разглашаются. В компании-владельце платформы говорят, что при буксировке правила нарушены не были. «Буровая установка «Кольская» завершила в этом году капитальный ремонт, который осуществлялся под надзором двух классификационных обществ: Российского морского регистра судоходства и норвежского квалификационного общества «DNV»», – заявил после трагедии и.о. гендиректора ОАО «Арктикморнефтегазразведка» Юрий Мелехов. Установка была полностью в технически исправном состоянии, сообщили в компании.
Ранее эксперты по морской буксировке заявляли, что перегонять буровую можно при высоте волны не более 2 м, в то время как при перегоне «Кольской» волны достигали 5-6 метров. Однако, по словам Мелехова, погоду перед буксировкой узнавали на пять дней вперед: «Все необходимые материалы для оценки передавал Южно-Сахалинский гидрометцентр. На основании этих материалов принимались соответствующие решения о прокладке курса, скорости, взаимодействия с судами буксировщиками». Он уточнил, что на момент в ночь с 16 на 17 декабря погодные условия в районе были благоприятными. Но потом погода резко испортилась. И «руководителем буксировки Михаилом Терсиным было принято решение в этих условиях дрейфовать в сторону Камчатки и Курильских островов». На прозвучавшие предположения о том, что на борту платформы должно было находиться гораздо меньше людей, в компании заявили, что нахождение экипажа в полном составе на платформе было оправдано. Тем не менее, ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев считает, что большая часть экипажа буровой платформы все-таки должна был находиться на берегу во время буксировки.
«Буровая платформа начала бурение на шельфе Камчатки. Люди отработали часть сезона. Но начали бурить слишком поздно, и не успели пройти скважину и из-за скорого ледостава платформу сняли с точки (потом ее уже не уберешь), должны были погнать ее на Магадан, но почему-то решили перегнать на Сахалин. С моей точки зрения, это было неправильное решение. То, что на платформе во время перегона остались буровые бригады – это, на мой взгляд, безобразие, нарушение всех норм, правил и техники безопасности». По его мнению, на платформе достаточно было оставить 12-15 человек. «Зачем там остались больше полусотни человек? Это же зимнее море, шторма, очень некомфортно, но люди не ушли», – говорит он. Он объяснил, что обычно на материк рабочих доставляет компания-наниматель – в данном случае, это «Газфлот» (дочерняя компания «Газпрома») – но считает маловероятным, что такая возможность была не предложена, и предположил, что люди по какой-либо причине сами решили остаться на борту платформы. Получить комментарии на этот счет в «Газфлоте» пока не удалось.
Платформу буксировали ледокол «Магадан» и судно «Нефтегаз-55». Как рассказал Рустам Танкаев, обычно при буксировке используются несколько кораблей. «Но поисковые работы обычно ведут самоходные буровые платформы, вернее – буровые суда. Они не требуют буксиров, но мореходные качества у них плохие, ходят они медленно, и их все равно надо сопровождать, – говорит он. – Такого рода платформы, которым нужен буксир – это меньшая часть поискового флота. Обычно они используются для разработки месторождений, а не для поиска, а здесь еще поисковая стадия».
Как рассказал эксперт, он работает в нефтяной промышленности 42 года – и «впервые слышит, чтобы платформа перевернулась». «Надо очень постараться, чтобы перевернуть платформу, – говорит он. – Бывает много аварий, когда платформы уже работают, когда они подсоединены к скважине. Идут выбросы или происходят какие-то технологические нарушения. Там может быть масса проблем, но когда платформу просто транспортируют? При достаточной глупости, конечно, можно перевернуться и при штиле. Но буровая платформа – это очень массивная штука, и любой шторм для нее не страшен. Если только все делать так, как положено по технологии».
В расследовании мог был помочь осмотр платформы – но поднять ее с глубины 1,5 тыс. метров вряд ли удастся. «Поднять затонувшую буровую со дна – было бы идеальным вариантом для следствия. Но на вещи надо смотреть реально. Поднять такую конструкцию с более чем километровой глубины вряд ли получится», – сообщила официальный представитель Дальневосточного СУ на транспорте СКР Наталья Салкина. – У нас нет даже водолазов, которые могли бы работать на такой глубине. Максимум, где они могут работать — это сто метров».