Несмотря не тревожные предчувствия 34-й Московский международный кинофестиваль начинался спокойно и относительно благополучно. Подумаешь, программа «8 ½ фильмов» стартовала за пару дней до официального открытия, о чем оповестили далеко не всех. В конце концов, фильм Уэса Андерсона «Королевство полной луны» уже стартовал в прокате, если что, его можно просто в кино посмотреть. Ну показано до начала кинофорума три фильма из конкурсной программы – в конце концов все равно мало кто посмотрел бы все картины и Основного конкурса и Перспектив. Куда больше тревожила официальная церемония открытия – ведь в этом году она переместилась из единственного в Москве приспособленного под это мероприятие кинотеатра «Пушкинский», в куда менее удобный «Октябрь».
Но «Пушкинского» больше нет – вместо него в центре Москвы будет еще один пустующий театр мюзиклов. А пока, как объяснили организаторы ММКФ, он стоит «в лесах» — на ремонте. Впрочем, на сегодня работы и не начинались, а «лес» на центральной площади столицы лишь из летних кафе и граждан, отдыхающих в них. Но разве можно винить в этом Московский кинофестиваль? Да и что толку, если все решено?
О чем следует волноваться, так это о том, что для прохода на премьеру требуются дополнительные аккредитации. Получившие спецпропуска фотографы привычно отправились на свое рабочее место за… три часа до начала шествия звезд по красной дорожке. Однако в этом году (как позже выяснилось) у пишущей братии, пришедшей ко времени, дополнительных разрешений описать «Открытие» должно было быть два: маленькая бумажка и большой красный конверт. Большинству журналистов «не повезло» с ходу – у кого-то не было одной составляющей, у остальных не хватало заветного конверта.
Прорываться пришлось с боем. Буквально. И не только журналистам. «Пропустите, мы привезли Тима Бертона», — увещевали сквозь решетку представители Bazelevs. «А зачем? Кто это?» — недоумевал охранник и девушка, решающая кому можно, а кому не суждено войти. Слабые сдавались и покидали место боя, более сильные, теряя в неравной борьбе части одежды и обувь, пробились внутрь, чтобы выяснить, что их место во втором зале, находящемся в подвале, где праздник можно посмотреть на экране.
Но пока церемония не началась, прессе было позволено прогуляться в фойе второго этажа. Там, где в скором времени дорогие и именитые гости (после объятий и приветствий бессменного лидера ММКФ Никиты Михалкова) должны были ждать разрешения пройти в зал. Здесь предлагались бесплатные напитки: пиво в пластиковых стаканчиках (из безопасности) и чай тоже в стаканчиках, но уже в картонных. Ощущения от фестиваля класса «А» несколько смазывалось благодаря отсутствию чесночных сухариков и чипсов – их приходилось приобретать за кровные заработанные. Но ведь ради удовольствия видеть тех, с кем не собирался встречаться целый год, можно же и потратиться.
Тем временем гостей начали пускать – это означало, что настало время спускаться, чтобы увидеть как Борис Берман и Эльдар Жиндарев их привечают. «На хрена мне сдался Тим Бертон? Зачем вы его ко мне подведете, о чем мне с ним разговаривать? Он вчера был у нас на канале, и его обо всем, что надо спросили», — негодовал Бори Берман. И, практически безо всякого перерыва продолжил: «Вон идет Чурсина, и что – я сам должен к ней подходить, чтобы поговорить? Людмила Алексеевна, чего вы ждете от фестиваля?»
Гости шли непрерывным потоком – резервация возле кинотеатра была столь микроскопической, что сложилась практически революционная ситуация: сзади подпирали задержавшиеся, те, кто пришел пораньше упирались – полтора часа пить пиво в небольшом фойе перед залом хотелось единицам. В этой плотной массе фотографы пытались обнаружить звезд, нещадно бликовавших под палящим солнцем. Зато повезло женщине в маске участницы группы Pussy Riot: ее лица на ярком свете никто не разглядел.
Прошли Алика Смехова, Укупник и Юрий Николаев. Алена Бабенко в очаровательной шляпке с вуалью сообщила, что на вечеринки ходить не планирует, «я скорее пойду на фестивальное кино». С Аленой согласился и Марат Башаров: «Буду смотреть кино, чтобы потом не совершать тех же ошибок». В отличие от них молодые родители Резо Гигинеишвили и Надя Михалкова не скрывали, что любят праздник и с удовольствием ждут его.
«Господа, вы не представляете, на этой дорожке Стриженовы!» — искренне, как ребенок ликовал Берман. И то правда, не изрядно поднадоевший Тим Бертон. «Что же роднит российский футбол и российское кино?», — не унимался ведущий. «И там и там есть перспективы», — отшутился Александр Стриженов и стремительно ретировался, чтобы избежать дополнительных вопросов.
Последние гости вошли, но… поздно – двери в полупустой зал были закрыты. «Идет трансляция», — объявила охрана в камуфляже. «Не велено». Кто-то пытался дозвониться начальству. Другие, как Жанна Фриске, развернулись и покинули мероприятие, так и не узнав, что Тиму Бертону вручили первый приз ММКФ: «За вклад в мировой кинематограф». Вручать награду вышел классик итальянского кино Паоло Тавиани.
«Высоковато», — посетовал он, глядя на торчащий столбом микрофон. Догадливый Бертон вспомнил рок-концерты и проворно склонил стойку. Помогать не вышел ни один из техников фестиваля, а Бертон так и получал приз со стойкой в руках. «В вашем красном конверте есть приглашение на банкет», — прощебетала девушка, занимающаяся прессой. Действительно есть, и адрес указан: «Престижная аллея». Хорошо, хоть ближе к Бунину и его «Темным аллеям», чем к городку Коллинспорт из последнего фильма Бертона «Мрачные тени». Все равно не пойду.