Текст: Кристина Потупчик — Российский общественный деятель, блогер, член Общественной палаты.
На своей странице в социальной сети «Фейсбук» — Кристина Потупчик размышляет о Константине Райкине, цензуре, и современных «защитниках» ценностей и морали.
24 октября руководитель «Сатирикона» Константин Райкин призвал культурное сообщество сплотиться против «группок оскорблённых», которые обливают выставки мочой и требуют закрывать спектакли. А байкер Хирург уже успел обвинить режиссера в том, что его соблазнил дьявол, «а под видом свободы эти райкины хотят превратить страну в сточную канаву, по которой текли бы нечистоты». Специалист по нечистотам, да.
Райкин пишет, конечно, претенциозно, но я хочу процитировать реакцию Пескова — ясную и четкую. «Цензура недопустима, с президентом это много раз обсуждалось». Владимир Путин постоянно публично выступает против цензуры, на уровне президента следят за тем, чтобы государство не цензурировало искусство. Давайте зафиксируем для памяти, это важно.
Однако искусство имеет дела не только с государством, но и с обществом. Конечно, по любому поводу обнаруживаются свои «оскорбленные невинности». Но вместо того, чтобы следить за соблюдением указания Путина, отдельные чиновники используют «поборников нравственности» как инструмент цензуры, идя на поводу у самой радикальной части аудитории.
Помните, как уничтожили в Питере знаменитый барельеф Мефистофеля, украшавший дом из списка особо ценных культурных объектов? А знаете, чем закончился процесс по этому делу? Уголовное дело прекращено в связи с раскаянием и возмещением ущерба. По данным СМИ, некий «бездомный православный бизнесмен» выплатил 664 тыс. рублей. Он якобы попросил промышленного альпиниста сбить барельеф, по его мнению, угрожавший безопасности прохожих. При этом эксперты оценили восстановление барельефа от 5 до 7,2 млн рублей.
Дело просто решили замять. Ведь ответственность за вандализм успела взять на себя организация «Казаки Санкт-Петербурга». До этого они же срывали премьеру постановки «Лолита» Леонида Мозгового в центре современного искусства «Эрарта», разбили стекло музея Набокова, а на загородной усадьбе писателя написали слово «педофил». Привлекли их тогда к ответственности? Осудили ли местные чиновники вандалов? Нет, конечно. Никто их не остановил, а в итоге все закончилось безвозвратным исчезновением исторического памятника с карты города.
Зато отдельные представители власти очень любят публично осуждать жертв невменяемых активистов. Член ОП Антон Цветков, после того, как его «Офицеры России» довели выставку фотографа Стерджеса до закрытия, много бегал и публично оправдывался — дескать, организаторы закрыли все сами, офицеры музей не блокировали.
Но Цветков помалкивает, как до этого старательно пиарился в СМИ с обещаниями прикрыть «педофилию», хотя на тот момент даже не видел выставки, а просто начитался интернет-психов и платных блогеров. И он был не одинок, сразу несколько чиновников решили хапнуть славы и поливали выставку грязью, хотя позже не подтвердилось ни одно обвинение в адрес фотографа.
Выставку закрыли сами организаторы? Ну да, сами. Но довели их до этого выразительное оцепление музея парой сотен «Офицеров России», охотно делившихся своей готовностью «не пущать», а еще — попустительство власти к «борцам за духовность», нежелание чиновников разобраться в ситуации, априорная убежденность, что правы те, кто прикрывается нравственностью.
Точно так же организаторы сами отменили рок-оперу «Иисус Христос — суперзвезда» в Омске, где против постановки воспряли активисты группировки «Семья, любовь, Отечество». А вместо того, чтобы поддержать культурное событие и добиться, чтобы оно состоялось, местный Минкульт начал точно так же кивать на организаторов и открещиваться от скандала.
Политтусовка любит осудить деятелей культуры за эти проявления слабости. Но как еще им поступать, если, например, в Петербурге дважды за два дня был сорван спектакль того же Райкина «Все оттенки голубого». Оба дня в театр поступал звонок о заминировании. Приложили ли местные правоохранители все усилия, чтобы найти преступников, которым грозит за такие развлечения уголовная ответственность? Увы. Хотя догадаться, кто звонил, несложно — до этого театр осаждали активисты «Народного собора».
А как насчет «Тангейзера»? Деятели культуры ценой огромных усилий отбили режиссера и театр от уголовки, которую требовали очередные православные активисты. Но зудеть у активистов не перестало, они продолжили митинги с обращениями в прокуратуру. Тогда, как пишут СМИ, «опасаясь еще больших волнений», Минкультуры РФ уволило главу Новосибирского театра оперы и балета Бориса Мездрича, и назначило на его место Владимира Кехмана, который снял спектакль с репертуара. А потом провел реконструкцию театра с таким количеством нарушений, что суд признал ее незаконной. Сейчас суд признал этого театрала банкротом. Кехман остался должен банкам около 18 миллиардов рублей. Все это — вместо того, чтобы Минкульту прикрикнуть на зарвавшихся активистов и защитить театралов.
Или дело православной активистки Людмилы Есипенко, обвиняемой в погроме выставки Вадима Сидура в «Манеже». Ей недавно продлили домашний арест до 17 декабря, что не мешает посещать всевозможные конкурсы чтецов библии. А там, глядишь, и 18 августа 2017 года, когда дело должны будут закрыть за истечением срока давности. Власть хочет сказать, что громить выставку можно, а покемонов в храме ловить нельзя? Ну что же, эту установку прекрасно слышат. Те же отморозки из движения SERB, лидер которой недавно под запись избил полицейского, и продолжает жить припеваючи, никто даже расследование не начал. Сегодня они полицейского избили, а завтра зондер-командами будут истреблять неформалов, либералов, геев, рыжих и так далее.
Зато обсуждать воспитательную роль культуры у нас обожают, неделю назад общественники и чиновники собрались по этому поводу в ОП. И член ОП Роман Дощинский сразу же заявил: «Конечно, у нас есть цензура, но работает она неправильно». Правильно, по его мнению — это цензурировать искусство до того, как показывать публике.
Ну то есть Путин говорит, что у нас нет и не должно быть цензуры, а член ОП Дощинский, считает, что слова президента это полная ерунда, на самом деле цензура у нас есть и должна быть. Может, с таким подходом, Дощинскому разумнее будет отдохнуть от общественной деятельности?
«У нас нет обязанности заботиться об искусстве, мы заботимся только о народе и его благе» — продолжил замминистра культуры Аристархов. Один из руководителей главного культурного ведомства страны не стесняется заявлять — да я ваше искусство знаете, где вертел? «Деятелям Видела я общественный запрос в кабаках на черноморских пляжах — «музычку лабай!». Аристархов продолжает: «Я рад, что все мы понимаем, что культура — это система запретов». Что он с таким подходом в Минкульте делает, а не во ФСИН?
«И когда нам предлагают сделать спектакль, посвященный, я цитирую, двум-трем ошибкам хромосом (Аристархов апеллирует к спектаклю Райкина «Все оттенки голубого» о камингауте подростка), образ которого не вызывает ничего, кроме омерзения у населения, а ведь за его счет это происходит».
По сюжету спектакля, школьник признается родителям, что он гей, а они после разнообразной борьбы с «извращением» упекают ребенка в психушку. И омерзение, по мнению Аристархова, вызывают не издевательства и насилие взрослых над собственным сыном, а то, что мальчик — гей.
Фантастика. Федеральный чиновник, причем не откуда-то, а из Минкульта, утверждает, что население России испытывает к геям омерзение. И не ужасается, не борется с дискриминацией, а мотивирует этим отказ от поддержки Райкина. Только вот неувязочка: «В Российской Федерации — чтобы всем было ясно и понятно — нет никакого ущемления прав сексуальных меньшинств. Эти люди, так же как и все остальные, пользуются полными правами и свободами. Я — как президент Российской Федерации — полагаю, что у них никакого другого президента нет как у граждан России. И я считаю своим долгом защищать их интересы и их права«.
Это ведь Путин сказал. Думаю, президенту будет интересно знать, что высокопоставленный правительственный деятель Аристархов отрицает позицию главы государства по вопросу равноправия и защиты сексуальных меньшинств в России, и считает ее вредной. Меня опять оппозиционером будут называть за критику чиновников, хотя оппозиция — здравому смыслу, государственной политике, интересам России — это то, чем они занимаются, еще и позоря попутно искусство, нравственность, духовные ценности и все остальные громкие слова, которыми прикрывают свое мракобесие.
Господин Аристархов очень любит рассуждать о миссии культуры. «Культура – механизм передачи духовных ценностей», и прочее «мы должны ориентироваться на поддержку традиционных ценностей». Какие же ценности для него являются традиционными?
Его имя фигурировало и в скандале с незаконным вывозом российских культурных ценностей за рубеж, и в обвинениях в попытке «отжать» здание усадьбы хоровой академии Попова в центре Москвы, и в действиях по выселению музея Рериха из усадьбы Лопухиных, когда Аристархов счел преступлением установку там ступы, уникальной буддистской святыни, единственной в своем роде. Конечно, этот список будет неполным без главной традиционной ценности — любви к семье, которая у чиновника выражается в том, что он несколько лет руководил «семейным подрядом» по освоению денег Минкульта. Аристархов-старший отвечал за чиновнюю сторону дела, а на подхвате у него был младший брат Андрей, руководивший единым единым холдингом предприятий, занимавшихся для Минкульта реконструкцией. Удивительно, но после каждого скандала замминистра выходил сухим из воды. Не иначе, как духовность его бережет.
Неудивительно, что зная всю эту ситуацию, Райкин выступил буквально с криком о помощи. Причем спасать-то надо не Райкина. От таких, как Аристархов, надо защищать и культуру, и духовность, и ценности. Иначе единственное, что будет приходить на ум после этих слов, будет вандализм, цензура и воровство.
Текст и фотографии: Источник